Ледяной холод - Страница 69

Сейчас, свернувшись калачиком и чувствуя себя на удивление комфортно возле огня, она слушала ветер, стонущий за их дверью из сосновых веток, и смотрела, как Рэт копается в своем рюкзаке. Он достал порошковые сливки и коробку сухого собачьего корма. Мальчик вытряхнул пригоршню еды и кинул ее Медведю.

"Собачий корм?" — спросила она.

"Это полезно для него". Рэт кивнул на пса, которой увлеченно поедал свою пищу. "Лучше, чем пустой желудок".

Но не намного, думала она, пока отрешенно жевала кусок. На мгновение единственным звуком в пещере был хруст трех пар челюстей. Она смотрела через огонь на мальчика.

"Мы должны явиться с повинной", — произнесла она.

Мальчик продолжал жевать, его внимание было сосредоточено на заполнении своего живота.

"Рэт, ты знаешь так же хорошо, как и я, что они будут искать нас. Мы не сможем выжить здесь".

"Я позабочусь о Вас. Мы будем в порядке".

"Жить, питаясь собачьим кормом? Скрываясь в снежных пещерах?"

"Я знаю место в горах. Мы сможем оставаться там всю зиму, если понадобится". Он протянул пакет порошковых сливок. "Вот. Десерт".

"Они не сдадутся. Не тогда, когда жертва — коп". Она взглянула на сверток с оружием покойного заместителя, которое Рэт завернул в тряпку и засунул в темный угол, словно это был труп, на который тот не хотел смотреть. Она подумала о вскрытии, которое она производила — убийца полицейского, который умер, находясь под стражей. Он напал на нас, должно быть, был под наркотой, утверждали офицеры. Но она видела синяки на теле, рваные раны на лице и в волосах, рассказывающие другую историю. Убей полицейского, и ты заплатишь за это — вот какой урок она вынесла из этого. Маура взглянула на мальчика и вдруг увидела его лежащим на столе для вскрытия, окровавленного и избитого мстящими кулаками.

"Это единственный способ убедить их", — сказала она. "Если мы сдадимся вместе. В противном случае, они будут считать, что мы убили человека из его собственного оружия".

Прямая оценка ситуации, казалось, заставила его колебаться, и кусочек корма внезапно выпал из рук, когда он опустил голову. Она не видела его лица, но заметила, как мальчик дрожит в свете и костра и поняла, что он плачет.

"Это был несчастный случай", — произнесла она. "Я скажу им об этом. Я скажу им, что ты всего лишь пытался защитить меня".

Он задрожал еще сильнее, обхватив себя руками, словно пытаясь заглушить рыдания. Медведь подошел, скуля, и положил свою огромную голову на колени мальчику. Она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему. "Если мы не сдадимя, то будем выглядеть виновными. Ты же видишь это, не так ли?"

Он покачал головой.

"Я заставлю их поверить мне. Клянусь, я не позволю им обвинить тебя в этом". Она тряхнула его. "Рэт, поверь в это".

Он отодвинулся от нее. "Не надо".

"Я всего лишь думаю о том, что будет лучше длятебя".

"Не говорите мне, что делать".

"Кто-то должен говорить это".

"Вы не моя мама!"

"Ну, можешь использовать меня как мать прямо сейчас!"

"У меня уже есть одна!", — воскликнул он. Он поднял голову, и его лицо блестело от слез. "Что хорошего это мне принесло?"

На это у нее не было достойного ответа. Молча она смотрела, как он стыдливо смахнул слезы, оставив полосы от сажи на мокром от слез лице. Несколько дней он так тяжело сражался, чтобы быть мужчиной. Слезы напомнили ей, что он был просто мальчиком, который был слишком гордым, чтобы встретиться с ней взглядом и показать, как ему было страшно. Вместо этого он сосредоточился на пакетиках сливок, которые он разорвал и высыпал в рот.

Она раскрыла свои пакетики. Немного содержимого просыпалось ей на руку, и она дала Медведю слизать порошок со своей кожи. Когда он начисто вылизал его, то несколько раз облизал и ее лицо, и Маура рассмеялась. Она заметила, что Рэт наблюдал за ними.

"Как долго Медведь с тобой?" — спросила она, поглаживая густой собачий мех.

"Несколько месяцев".

"Где ты нашел его?"

"Он сам нашел меня". Парнишка протянул руку и улыбнулся, когда Медведь подбежал к нему. "Однажды я вышел из школы, а он просто подошел к мне. Проводил меня домой".

Она тоже улыбнулась. "Полагаю, ему нужен был друг".

"Или знал, что мне нужен кто-то". Наконец он посмотрел на нее. "У Вас есть собака?"

"Нет".

"Дети?"

Она помолчала. "Нет".

"Разве Вы не хотите кого-нибудь?"

"Просто не случилось". Она вздохнула. "Моя жизнь… сложная".

"Должно быть. Если Вы даже не смогли завести собаку".

Она рассмеялась. "Да. Я обязательно должна пересмотреть свои приоритеты".

Снова наступило молчание. Рэт поднял голову Медведя и потерся об нее лицом. Пока она сидела возле огня, наблюдая, как мальчик молча общается со своим псом, он вдруг показался ей гораздо моложе своих шестнадцати лет. Ребенок в теле мужчины.

"Рэт?" — тихо спросила она. "Ты знаешь, что случилось с твоими матерью и сестрой?"

Он перестал гладить собаку, и его рука опустилась. "Он забрал их".

"Пророк?"

"Он решает все".

"Но ты не видел этого? Тебя не было там, когда это произошло?"

Он покачал головой.

"Ты заходил в другие дома? Ты видел…" Она колебалась. "Кровь?" — тихо спросила Маура.

"Я видел ее". Его взгляд устремился на нее, и она поняла, что кровавые знаки не ускользнули от его внимания. Вот почему я все еще жива, подумалось ей. Потому что он догадался, что означала кровь. Он знал, что будет со мной, если я останусь в Царстве Божьем.

Рэт обнял пса, словно только в лице Медведя он мог найти утешение, которое было ему необходимо. "Ей всего четырнадцать. Она ждет, что я найду ее".